Писатель и драматург Евгений Шварц, биография

Почему талантливые люди живут на свете недолго? Они или «сгорают» от обилия идей, которые хотят выполнить, или судьба не дает им времени, и потому они торопятся жить. Евгений Шварц биография которого, это всего 61 год жизни, не просто жил, а «впитывал» в себя каждую минуту. По отзывам его друзей, чем старше становился Евгений Львович, тем быстрее он работал, тем требовательней становился к своим произведением, но тем меньше писал. Всегда на виду, он мог быть приветлив и мил, но не терпел грубости и хамства, хотя и умело маскировал это.

Детство, отрочество, юность в Адыгее и первые попытки «писательствовать»

Появившись на свет в Казани в семье верующего врача и православной акушерки, Евгений просто обязан был стать верующим человеком. Но посещение церкви, стояние на службах, причастие никогда не были препятствием для его творчества. Служение Богу и творчество для людей не были двумя противоположностями для Шварца. Только перед кончиной родные Евгения Львовича пригласили священника домой, умирающий Шварц хотел исповедаться и причаститься. И хотя отношение к религии никогда не афишировалось писателем, «уходить» из жизни без душевного разговора со священников он не хотел.

Казань была для Шварца только тем, что рассказывали о городе родители, то есть, сказкой с мечетями и церквами, базарами и широким трактом. Самой Казани Шварцу так и не удалось увидеть, родителей постоянно переводили из одной больницы в другую, и детство Евгения было полно самых разных впечатлений. Дмитров, где мальчик только научился ходить и самостоятельно кушать, сменился на Армавир, затем были Ахтыри и Майкоп.

Именно «майкопская» юность привнесла в произведения Шварца какую-то неуловимую ностальгию по неизведанному. Именно здесь, на Кавказе, имеющем самобытную культуру с массой легенд, сказаний и флером Востока, он учился создавать собственные истории.

Родителей будущего «сказочника» не подвергали репрессиям, но политические высказывания Льва Борисовича Шварца не могли не сказаться на благосостоянии семьи. Евгений, как и большинство молодых людей, окончил реальное училище, потом решил поступить в главный Университет страны. Москва манила Евгения своими перспективами, к тому же постоянные переезды, а точнее ссылки отца, делали юношу все более чувствительным к несправедливости.

И, несмотря на желание сочинять, он поступает на юридический факультет МГУ, откуда через два года учебы с большим «облегчением» уходит полностью в литературу, в писательство. Евгений Шварц писатель по желанию души, он не мог быть никем иным, поэтому о дипломе юриста Шварц никогда не жалел и даже не вспоминал.

Отношение к власти, детской литературе и учебе

Годы революции, призыв в добровольческую армию Корнилова прапорщику Шварцу будут все годы жизни напоминать трясущиеся руки. В результате контузии у него развился тремор, который с годами становился все более сильным. Друзья вспоминали, что написанные несколько дней назад строчки порой становились для писателя мукой – он не мог прочесть ни слова. Еще более тяжелый случай произошел с выступлением на телевидении. Шварцу предложили заранее написать текст доклада, а затем прочесть его перед тысячной телеаудиторией. На записи выступления видно, как Шварц пытался удержать в «прыгающих» руках листы с докладом, как он пытается прочесть то, что легко мог просто сказать.

Настоящее большое творчество Евгения Шварца начинается с его учебы в Ростовском Университете и работы в «Творческой мастерской». Он не только был талантлив в писательстве, драматургии, но актерское мастерство оказалось ему не чуждо. Шварцу прочили великолепное будущее, как неординарному актеру, но и театр Евгения не удержал.

«Никогда не отказывайся ни от какой работы»— это был девиз всей жизни Евгения Львовича, поэтому параллельно с актерством он писал заметки и фельетоны в местные газеты, сотрудничал в качестве литературного секретаря с Чуковским, даже успел поработать в Донецке журналистом. Переезд в Ленинград и работа с Маршаком стала еще одной вехой в творчестве. Детская редакция Госиздата могла гордиться невероятной интуицией Шварца на талантливых новичков, именно с рекомендации Евгения Львовича начали свой творческий путь многие детские писатели.

Успех и тщеславие

Работая с Маршаком, Шварц постоянно изумлялся тому отношению к детским книгам, которое в то время имело место быть. Выпускались детские журналы, газеты, но то, что в них печаталось, нельзя было назвать литературой. Надзор за детскими книжками был еще жестче, чем в новостных печатных изданиях. И все же Шварцу удалось выпустить свою первую книжку для детей «Рассказы старой балалайки». Это событие произошло в 1925 году, и книга Шварца имела потрясающий успех даже в среде маститых писателей. Евгений Львович начинает писать следующую книгу.

Пьеса-сказка «Ундервуд» продолжила «белую полосу» творчества писателя, эту пьесу поставили в ТЮЗе. Затем там же были постановки произведения «Остров 5-К» и пьесы «Клад». Всего через девять лет, в 1934 году, Евгений Львович Шварц вошел в Союз писателей СССР.

Надзор за писателем и его творчеством оставался по-прежнему строгим, и следующая пьеса по сказкам Андерсена «Тень» не получила той известности, как предыдущие произведения Шварца. Уже после первого показа пьеса была снята с показа, кто-то из цензоров увидел в ней некий политический сарказм на советскую власть.

Начало Отечественной войны застало Евгения Львовича на посту комментатора ленинградского радиоцентра. Шварц продолжал работать, писал пьесы, рассказы, сказки. Эвакуация в Киров, Душанбе, а затем Москву ничего не изменила в творчестве писателя. Он продолжал много работать в различных изданиях, поскольку при жизни Сталина пьесы Шварца были запрещены к постановкам.

Конец войны совпал в творческой биографии Шварца с его первыми работами в кинематографе. Всеми любимые сказки «Золушка» и «Марья-искусница», фильмы «Первоклассница», «Дон-Кихот» до сих пор показывают по телевидению, и современные дети с удовольствием смотрят добрые и нежные сказки. В них все было авторское – от написания до постановки, поэтому драматург Евгений Шварц даже более известен, чем писатель или актер. Уход из жизни Генсека Сталина ослабил литературную цензуру, и Шварц смог выпустить первый сборник своих пьес.

И только спустя три года в свет вышел 10-летний труд Шварца – «Обыкновенное чудо», сказка или быль, но в этом произведении был весь Евгений Львович. Друзья и коллеги говорили, что он долго чувствовал себя «несостоявшимся» литератором, жалел, что так быстро проходит молодость, а с ней уходят надежды. Ностальгия по молодости ярко видна в «Обыкновенном чуде», где все подчинено любви вечной и конечности жизненного пути. Душа любой компании, светлый и необыкновенно чуткий человек, считал себя «лентяем», жалел, что, будучи молодым, так много времени истратил понапрасну.

«Вечный трудяга» Шварц

Возможно, такое отношение к себе, как к писателю, появилось под влиянием Маршака, который был уверен, что Шварц говорит лучше, чем пишет. С годами эта мысль все больше беспокоила Евгения Львовича, а в довоенный период он настолько «мучительно» занимался поисками своего слога, что друзья предпочитали обходить стороной его дом. Каждому пришедшему гостю Шварц обязательно читал что-нибудь из недавно написанного, но вымученные строчки никак не вязались с его настоящим живым языком, и потому были скучными, «никуда не годными».

После пятидесяти Евгений Львович стал еще более придирчив к своим произведениям, и если бы была возможность, то он заново переписал бы «Золушку» и «Обыкновенное чудо». И при этом, даже самую легкую критику своих пьес Шварц воспринимал чрезмерно болезненно, доходило порой до заболеваний. При всей своей открытости, Евгений Львович был человеком сложным, нетривиальным, в нем как-то странно сочеталась серьезность и юмор, сдержанность и ярость.

По словам друзей, Шварца нельзя было назвать добряком, хотя он, несомненно, был добрым человеком, обладал чеховским благородством. Он трепетно любил свою вторую жену Екатерину Ивановну, никогда не сердился на нее, но мог быть нетерпимым к злословию с ее стороны в отношении знакомых. Всю жизнь Шварц учился, стремился быть тем, кем он на самом деле являлся – писателем, драматургом, талантливым человеком.